«Бермудский треугольник» Ивана Логвинова

О жизненном пути воина и нефтяника повествует его дочь.

«Однажды я сказала своему отцу: «Я ничего о тебе не знаю, но хочу знать». Думаю, счастлив родитель, которому довелось услышать от своего ребенка эти слова. Отец оставил воспоминания о войне, о себе, о людях...».

Иван Логвинов родился на Северном Кавказе в г. Моздоке. Окончил 10 классов в 1942 году, а с января 1943 года (не достигнув 18 лет!) воевал в составе действующей армии рядовым солдатом в артиллерийской батарее 271-й стрелковой дивизии. Боевой путь начался от родного дома в направлении на Ростов. Особенно «жарко» пришлось под Таганрогом. На реке Миус шли тяжелые сражения. Немцы не хотели продвижения наших войск на Донбасс, оказывали серьезное сопротивление. Были большие потери, часть расформировали и ввели в состав 15-й артиллерийской дивизии. Отец продолжал воевать рядовым орудийным номером у 85-мм противотанковой пушки.

После упорных боев в Донбассе и других районах Украины батарея вышла к р. Днепр. Сильные бои были в районе Мелитополя, и уже к концу 1943 года были направлены в сторону Крыма.

Отец вспоминал: «На перешейке Крыма, в районе Сивашского залива (болот) нам особенно доставалось. Вот здесь я чудом остался в живых – немецкая бомба разорвалась рядом, меня контузило и засыпало землей, но ребята откопали (из ушей течет кровь, не слышу, обалдевший). Нас было несколько контуженных, и мы «побыли на легкой работе» в батарее несколько дней, а потом опять – в бой. Здесь нас донимала немецкая авиация и ужасная грязь весной. В декабре 1943 года меня повысили в звании, стал сержантом и командиром орудия. После тяжелых боев на Перекопе и Сиваше мы вошли в Крым, где равнинная зона пройдена была относительно легко, и подошли к Севастополю... Немцы стянули все свои силы в Севастополь. Хотели удержать его – им нужен был Крым любой ценой.

7 мая 1944 года мы стояли на Сапун-Горе, прямой наводкой сильно били по немцам – по дотам и огневым точкам. На нас была направлена немецкая авиация. Небо почернело от самолетов: более 15 летающих машин одновременно сбросили бомбы, одна из них попала в мое орудие. Из семи человек расчета только двое раненых: я и Иван из Тамбова, ему оторвало ступню, остальных не задело.

С осколочным ранением я был отправлен по госпиталям: полевой (палатка), потом в армейский в г. Бахчисарай, далее во фронтовой в г. Мелитополь. Врачи операцию не делали – смотрели, не поврежден ли кишечник и брюшная полость. Осколок вошел в почку, я долго мочился кровью, левая сторона туловища (и рука, и нога) были атрофированы, и я с трудом двигался на костылях. Но выздоровел, ведь молодой – только 19 лет – и уже в июле был в строю.

Продолжил службу в другой артиллерийской дивизии командиром орудия в звании сержанта (Украинский фронт). Участвовал в боях на Западной Украине (Корсунь-Шевченковская операция). Затем вошли в Европу. В Румынии без крупных боев были значительные потери – нам досталось здесь! В Венгрии встретили жестокое сопротивление противника в направлении озера Балатон, в районе Секешфехервара. И здесь потери были большие. А потом зашли в Австрию. За столицу Вену шли упорные уличные бои, и нам пришлось по прямой наводке на улицах вести бои по огневым точкам и танкам. После Австрии мы вошли в Чехословакию, и опять бои с большими потерями, а затем – на помощь восставшей Праге.

А конец войны у меня был такой: 7 мая 1945-го в ночь немцы из всех видов оружия открыли по нашей передовой ураганный огонь (и орудия, и минометы, и пулеметы – короче, все) и били часа три-четыре. А потом – тишина, ни звука, ни ракеты, ни выстрела. Тишина, от которой режет слух. И вот разведка докладывает: весь немецкий фронт, израсходовав боеприпасы в нашу сторону, бросив все оружие, и личное тоже, толпой уходит с фронта назад, домой. Ну а мы за ними. Они: «Гитлер капут, нах хаузе», ну а мы: «Ура», хотя...

Последний бой: 18 мая 1945 года – уже мир, уже мы расслаблены, стоим в Чехословакии на опушке леса, и вдруг – стрельба, ракеты, бой идет невдалеке. Мы стали готовиться (забегали, ведь стояли в походном состоянии), но эта волна боя прошла рядом. Оказывается, группа генерала Власова прорывалась к американцам и наткнулась на наши войска – шел жестокий бой, были жертвы. Обидно…»

Гвардии сержант, командир орудийного расчета, уничтожил два танка «Тигр», сбил два самолета (Хенкель, Мессершмитт) и много другой техники и сил противника, заслужил семь благодарностей от Сталина, медаль «За отвагу», орден «Отечественной войны 1-й степени», медаль «За оборону Кавказа», медаль «За взятие Вены».

После Победы отец служил в Австрии, затем в Белоруссии – назначили старшиной учебной батареи по готовке сержантов, затем был переведен на штабную работу старшиной, откуда в январе 1947 года демобилизовался по ранению. Ему – 20 лет!

В том же году поступил в Грозненский нефтяной институт. После второго курса женился, через год появился сын Виктор – первенец. Было тяжело: учился на стипендию, подрабатывал на разгрузке вагонов, летом работал на буровых, но с отличием окончил институт в 1952 году и выпросил направление в далекую Башкирию, которая становилась основным нефтяным районом страны.

1 сентября 1952 года семья Логвиновых прибыла пароходом в Башкирию. Начал работать бурильщиком, затем – начальником участка в Конторе бурения № 2 в г. Октябрьском. Его активная позиция, добросовестное отношение к делу были замечены, и Ивана Логвинова избрали секретарем партийной организации конторы. К нему тянулись люди, так как в своих действиях он опирался на чувство справедливости и не терпел фальши.

С января 1953 года И.И. Логвинова назначают директором только что организованной Конторы бурения № 3, где было 20 буровых бригад. Талант организатора и неукротимая энергия вывели коллектив в число победителей социалистического соревнования по Министерству нефтяной промышленности с вручением Красного Знамени МНП и ЦК Профсоюза.

В апреле 1956 года решением директора «Башнефть» С. И. Кувыкина Логвинов возглавил новую Контору бурения № 4 в п. Приютово.

«Трудно было организовывать все с нуля, но зато и интересно. Работали как черти – бурили на больших скоростях, довели в КБ-4 количество буровых бригад до 20, по показателям бурения вышли в лидеры по «Башнефти», отрасли», – вспоминал отец. Народ поверил руководителю, он видел его усилия по выводу молодого предприятия в число лидеров. Внедрялось все новое. Здесь Иван Иванович получает первый трудовой орден «Знак Почета».

Далее было назначение на Арланское месторождение нефти: Контору бурения № 4 с юга Башкирии, из Приютово, передислоцировали на север в п. Николо-Березовка (Хазино), а затем в г. Нефтекамск.

Предстояло перевезти тяжелое, крупногабаритное буровое оборудование и имущество Конторы бурения № 4 за 500 км по железной дороге (более 1100 вагонов) и на автотранспорте (с паромной переправой по р. Белой).  Справились! Бурили и строили свои базы одновременно. За работу на Арланском месторождении Логвинов И. И. получает медаль «За трудовую доблесть».

В октябре 1962 г. 37-летнего И. Логвинова перевели начальником отдела бурения объединения «Башнефть» в Уфу. Через восемь лет его направили в г. Ишимбай на должность управляющего трестом «Башюгнефтеразведка».

Навыки нефтяника-фронтовика пригодились на нефтепромыслах Западной Сибири. Руководитель предприятия – это «штучный товар», его не избирают, а подбирают и назначают. Известный в стране крупный организатор производства, начальник «Главтюменьнефтегаз» В.И. Муравленко приглашает И.И. Логвинова возглавить новое Холмогорское УБР. В сложнейших условиях Севера, при отсутствии дороги и какой-либо инфраструктуры, большой отдаленности от базового Сургута была успешно организована работа буровиков. Незаметно в трудах промелькнули еще три года… Семья всегда следовала за буровиком.

По воспоминаниям друга отца, начальника Бирского УБР Алексея Щеранина, на итоговом собрании «Главтюменьнефтегаз» министр нефтяной промышленности Н. Г. Мальцев положительно отозвался о работе молодого предприятия и его руководителе Иване Логвинове и направил его начальником отдела бурения в объединение «Сургутнефтегаз».

Здесь он проработал пять лет и заслужил награду – медаль «За освоение Сибири».

Отец шутил: «Есть у меня «Бермудский треугольник», где мне пришлось побывать – медали «За оборону Кавказа» (г. Моздок), «За взятие Вены» (г. Вена) и «За освоение Сибири» (г. Сургут). Вот мой треугольник, а внутри – вся жизнь с трудностями и радостями».

В начале 1980-х годов отозвалась эхом война – стал выходить севастопольский осколок из почки, и начались операции: первая в Сургуте, затем в Москве (помог Мальцев – министр нефтяной промышленности), а всего их было пять. Врачи сказали: нужно возвращаться в места, где родился. В конце 1982 года отца перевели в объединение «Союзтермнефть» в г. Краснодар. Теперь солдату Великой Отечественной нужно было выжить – слишком долго был в нем военный осколок – 38 лет. Помню, как часто увозила отца «скорая» в Краснодарский военный госпиталь.

Отец на пенсии жил в г. Краснодаре, мама всегда была рядом.

У нас в семье было традицией приезжать к отцу в Краснодар на День Победы. Думаю, что внучка и правнучка отца запомнили его и могут сказать своим будущим детям и внукам, что в День Победы много лет были с Солдатом-Победителем, закончившим Великую Отечественную войну в Европе. Чтобы продолжалась связь поколений, и не было в семье «непомнящих».

Спасибо отцу за гены – за характер, сильный дух и трудолюбие. Его род продолжили двое детей – Виктор и Ольга, четыре внука, три правнучки и два праправнука.

Общий стаж семьи нефтяников Логвиновых составляет 115 лет.

Умер Иван Иванович Логвинов 19 июля 2007 г., прожив 82 года. Похоронен в г. Краснодаре.

Доблесть отцов – в сердцах живых!

Фото из семейного архива