«Я – идейный русский солдат!»

Мы встретились с Вячеславом Хасановичем в редакции «БИ» после его возвращения с очередной трудовой вахты.

Наша беседа коснулась СВО и боевых товарищей, семьи и работы, адаптации к мирной жизни и отношений общества и государства к участникам СВО.

«БИ»: Что сподвигло Вас заключить контракт и принять участие в СВО?

– Я следил за событиями на Украине с первых дней майдана и госпереворота. Когда националисты изощрялись в жестокости в Одессе, на Донбассе и в других местах, я знал, что мне придется защищать русских людей. С началом СВО пришло осознание, что надо  собираться. Ответственное дело – идти на войну, но жена в то время была против. Подождал год, когда сын уже оканчивал школу, и в мае 2023 года заключил контракт с МО РФ на четыре месяца. Выбор пал на «Ахмат». Я же служил на Балтийском флоте, подготовка была хорошая. Получилось, что 19 мая 1993 года я демобилизовался, а 19 мая 2023 года – через 30 лет – был зачислен в спецназ «Ахмат» штурмовиком с позывным «Балтика».

У меня была работа на нефтепромыслах Сибири, деньги мне не были нужны – я идейный русский солдат!

«БИ»: Почему выбрали «Ахмат»?

– Во многих подразделениях слаживание занимало до нескольких месяцев. На тот момент оставались «Вагнер» и «Ахмат». В Гудермесе Чеченской Республики, на базе Русского университета спецназа (РУС) прошли подготовку по стрельбе, штурму и тактической медицине. В нашем подразделении было до 10% чеченцев, до 15% бойцов всех национальностей из Башкирии, а также были буряты, алтайцы, чуваши, русские и др.

«БИ»: Где выполняли боевые задачи?

– Штурмовиков направили под Марьинку, мы ее освобождали. Был прорыв на Артемовском направлении, здесь шли тяжелые оборонительные бои. Я на некоторое время даже стал водителем эвакуационной машины и инструктором по стрельбе.

С первыми потерями столкнулся под Донецком в день рождения моего отца – 6 июня 2023 года. Был прилет хаймарсов, а у нас шли тренировки, я чудом оказался на стороне, где ракеты не упали. Друзья погибли у нас на глазах, первый раз видеть смерть тяжело, спасали, кого могли… Боец с позывным «Дед» из Уфы погиб, отважный был парень.

После этого случая моя уверенность в том, что я там, где должен быть, возросла! Потом нас расквартировали по дачным домам по 5–11 человек. Дома мы содержали в чистоте, с хозяевами сдружились. До нас все садовые участки были заминированы, нацисты с воздуха разбрасывали мины-лепестки, чтобы люди не могли ими пользоваться. Мы все очистили, и жители стали собирать урожай, делать заготовки, делились с нами, а мы им давали свои сухпайки. Когда уходили на задания, то хозяевам оставляли деньги, чтобы в случае нашей гибели они смогли убраться после нас. Люди помогали нам, стирали одежду, убирались.

«БИ»: Как сложились отношения с бойцами? Все ли выдерживали?

– Лично мне помогла флотская служба. Кто там служил, знает, с корабля не сбежишь, надо ладить со всеми и держаться друг за друга. На СВО все это сильней проявилось. Я был старше всех в отряде (48 лет), а младшему – 22 года. Меня, кроме позывного «Балтика», еще звали «Батя». В других отрядах были 19-летние пацаны. На вопрос: «Зачем вы тут?» – отвечали, что хотели себя проверить, на что способны.

За один бой форма почти выходила из строя, соль швы разъедала… Нам помогала гуманитарная организация «Русские не сдаются» из Липецка. Они взяли «Ахмат» под крыло и обеспечивали нас одеждой, питанием, машинами, даже мотоцикл «Урал» однажды пригнали. Такое не забудется!

Из Башкирии были очень отважные ребята. Иногда вариантов выжить не было…

Вспоминается врач «Нейрон» из Дагестана: он вынес с поля боя 31 раненого бойца. Лично Апта Алаутдинов его потом в госпиталь перевел, так как он нейрохирург и психиатр от бога! Когда я уже вернулся домой, то позвонил ему по видеосвязи, он попросил поговорить с женой без моего присутствия. После этого наше взаимопонимание улучшилось. Он знает, что и кому сказать.

«БИ»: Вот и настало время рассказать о семье.

– Я родом из Суккулово Ермекеевского района, там же окончил среднюю школу в 1991 году. По направлению от военкомата учился в Давлеканово на водителя в ПУ №103. Через год ушел на службу – Балтийский флот и Каспийская флотилия. После армии поселился в Белебее, работал водителем в РТП до закрытия предприятия. С 2010 года работаю на Севере. Моя супруга Луиза Фирдависовна – воспитатель школы-интерната, взрослая дочь Лиана живет и работает в Уфе, а сын Ростислав – курсант военной академии в Санкт-Петербурге.

«БИ»: Как вы входили в мирную жизнь? Были ли трудности с работой, получением необходимых документов участника СВО?

– Меня же поддержало руководство компании из Нижневартовска, где я работаю. Возвращение обратно было сразу оговорено. Я благодарен судьбе за это.

Удостоверение участника СВО и другие документы выдали через МФЦ. Не могу не отметить хорошее отношение к участникам боевых действий в Белебеевском военкомате. Каждый участник имеет льготы по налогам, определенные выплаты, за что, конечно, спасибо. Еще бы в обществе было соответствующее понимание, за что мы воевали.

«БИ»: А Вы на себе испытали непонимание?

– Когда идешь в форме, то ловишь косые взгляды, пусть и редкие: вот еще один ряженый появился или мы тебя туда не посылали… К сожалению, чуть ли не каждый с подобным столкнулся… Мы общаемся между собой – все, кому посчастливилось вернуться живыми…Многие изранены, почти все контужены… У нас свой чат есть. Некоторые опять вернулись в зону СВО.

«БИ»: Снятся ли ужасы войны?

– Снятся… снятся погибшие ребята. Не могу об этом говорить… На войне атеистов нет! Сам я некрещеный, но со мной была вот эта бабушкина иконка (Вячеслав достал картонный образок Сергия Радонежского!). С нами часто беседовал настоятель храма из Светлодарска (название храма не помню). Он занимался гуманитарной помощью для солдат и местных жителей и рассказывал, что до прихода российских войск часто выезжал через блок посты националистов «на ту сторону». Выезжал на два часа раньше, потому что по два часа стоял на коленях на блокпосте и выслушивал оскорбления, терпел унижения. Людей, в том числе и детей, запугивали расстрелами. Конечно, ярость вскипала.

«БИ»: О чем вспоминаете с улыбкой?

– О встрече с земляком из Ермекеевского района и другими земляками из Башкирии. Почти на всех аншлагах населенных пунктов была надпись УФА – значит, наши проходили! Сердце радовалось.

На бронежилете я всегда носил зайчика, мягкую игрушку, подаренную супругой. Почти у всех бойцов были разные игрушки-талисманы!

А еще, когда стояли под Артемовском (Бахмутом), со мной подружился дядя Женя. Он жил в дачном домике, консервировал урожай, часто просил помочь. Иногда говорил: «Балтика», пойдем ко мне!» Жарил картошку, где-то находил селедку, и мы потом долго разговаривали о жизни. Уходя, мы ему оставили много продуктов. 21 марта дядя Женя позвонил мне и сказал, что соскучился по общению. Пообещали друг другу встретиться после победы.

«БИ»: Чтобы бы Вы пожелали белебеевцам?

– Только мира и здоровья! А еще любви к своей стране и умения ценить и беречь родных и близких!

Нам всем нацисты и их западные кураторы подписали смертный приговор – я это теперь точно знаю!

Послесловие

Каждый из нас должен четко услышать эти слова Вячеслава Хайдарова. И при встрече с любым участником СВО сказать спасибо и поаплодировать их мужеству. Они реально рисковали жизнями за Родину, за всех за нас!

Фото Светланы Ширини и из личного архива Вячеслава Хайдарова

Справка «БИ»

Заключить контракт можно до 60 лет

На военную службу по контракту принимаются мужчины в возрасте до 60 лет, а для редких специальностей и в исключительных случаях – до 65 лет. Подписать контракт могут как пребывающие в запасе, так и мужчины, не проходившие воинскую службу, но получившие высшее или среднее профессиональное образование.

Куда обращаться?

Единый справочный номер 117

Ситуационный центр 122 или +7(347) 218-19-19

Пункт отбора Военного комиссариата РБ: Уфа, ул. Революционная, 156, тел.: +7 (347) 248-29-31

Военный комиссариат Белебеевского, Ермекеевского районов и г. Белебея: ул. Восточная, 72, тел. дежурного: 8 (34786) 5-39-99

Ближайший офис МФЦ «Мои документы»

Раздел «Военная служба по контракту» на Госуслугах.